Прогресс по-шведски

Швеция переживает кризис института семьи. Это результат многолетнейполитики правления социал-демократической партии, целью которойбыло получить полный контроль над обществом. 

Обеспеченное общество умирающих в одиночестве

Швеция известна своими суперконцернами («Вольво», «Эриксон»,«Икеа», «Сааб») и масштабными социальными программами,направленными на поддержку незащищенных слоев общества. Доля валового внутреннего продукта,затрачиваемая, к примеру, на социальное обеспечение пожилых и престарелых, — самая высокая в мире. Естьбесплатное медицинское обслуживание. На финансирование здравоохранения уходит около 80% подоходныхналогов. 

Но есть и другая статистика. В шведской столице Стокгольме 90% умерших кремируют, 45% урн родственникине забирают. В подавляющем большинстве похороны проходят «без церемоний». Работники крематория незнают, чьи останки конкретно сжигают, ибо на урнах — лишь идентификационный номер. Из экономическихсоображений, энергию, полученную от сожженных урн, по выбору включают в обогрев собственного дома или всистему обогрева города. 

Отсутствие погребальных церемоний — это лишь часть всеобщей тенденции обрывания чувственных иэмоциональных уз во многих шведских семьях. Редактор шведского издания Nyliberalen Генрих Бэйке, объясняяпричины явления, отмечает: «Семья стала целью атак социалистов, поскольку по своей природе выступаеторганизацией, альтернативной государственным институтам опекунства. Семья призвана защищать человека.Когда у него возникают проблемы, к примеру отсутствие денег или ухудшение здоровья, человек всегда можетобратиться за помощью к родственникам. Шведское государство стремится на протяжении десятилетийразорвать эти семейные отношения и связи, — помогая непосредственно каждому человеку, и таким образомделая его зависимым от себя». 

Правильным курсом

Трудно поверить, но еще до начала тридцатых годов прошлого столетия Швеция была убогой аграрнойстраной, подданные которой массово эмигрировали в поисках лучшей жизни. Разбогатеть Швеция сумела вовремя Второй мировой войны благодаря своей осторожной политике «двойных стандартов». Несмотря наформальный нейтралитет, она предоставляла фашистской Германии кредиты, поставляла собственноевооружение и являлась крупнейшим поставщиком железной руды для нужд германской военнойпромышленности. Под предводительством социал-демократии в 1940-е и 50-е годы был осуществлен рядреформ, в совокупности заложивших основы шведского государства всеобщего благосостояния. Длительныйпериод гегемонии социал-демократов прервал экономический кризис начала 70-х, и с 1976 года сменыкабинетов стали происходить чаще.

Сегодня находящаяся в оппозиции социал-демократия обрела нового лидера — 55-летнего Стефана Лювена,главу профсоюза металлистов, работавшего сварщиком. Интересно, что в Швеции, славящейся высокимуровнем образования и его доступностью (финансирование вузов на 80% осуществляется из госбюджета),Стефан Лювен стал четвертым лидером партии без высшего образования. Йоран Перссон  был даже премьер-министром (1996—2006). По всей видимости, в Швеции не придают большого значения образовательномууровню политиков (согласно исследованиям, он самый низкий в Европе). Здесь считается нормальным, чтоминистр сельского хозяйства — фермер, а министр здравоохранения — доктор. Правительство (и этозакреплено в Конституции) только определяет направления, а управляют страной центральныеправительственные учреждения. 

Делать это им становится все сложнее. Влияют и всеобщий экономический кризис и собственные проблемы.Швеция стареет. Средняя продолжительность жизни 78,6 лет у мужчин и 83,2 года у женщин. Доля населения ввозрасте от 80 лет и старше достигла самого высокого показателя среди стран-членов ЕС — 5,3%. Из  9,3 млн.населения Швеции 18% — лица старше 65 лет. По прогнозам, к 2030 году их доля возрастет до 23%. 

«Если мы хотим чтобы в будущем наша пенсия была эквивалентна настоящей, мы должны работать дольше, —заявил премьер-министр Швеции Фредрик Рейнфельдт на форуме, посвященном проблемам Северных стран,прошедшем  9 февраля 2012 году в Стокгольме. — С учетом снижения рождаемости, на пенсию уходитьнеобходимо в возрасте 75 лет, иначе мы повторим сценарий Греции».

Пластиковые родители 

В Швеции каждый четвертый ребенок имеет корни за ее пределами (данные официального бюллетеня(www.sweden.se). Чаще всего это выходцы из Ирака или бывшей Югославии. Уже выросло целоепоколение таких шведов. А потому здесь привычны самые разнообразные национальности и расы. 

Из рожденных в Швеции детей — 60% внебрачные. 20% воспитываются одним родителем. Молодые неторопятся оформлять отношения — «притираются» в гражданских браках, называемых sambo — когда парыживут вместе, и serbo — когда живут раздельно. На число регистрирующихся ежегодно 38 тыс. узаконенныхотношений — 31 тыс. разводов. В среднем за плечами каждого из супругов по три брака, что означает наличиеу ребенка огромного числа родственников и нескольких родителей. Они получили название «пластиковыеродители». Государство даже финансирует исследования, которые должны доказать положительное влияниетакого типа отношений на детей: переходя после очередных разводов от одних родителей к другим, детиприобретают жизненный опыт и опыт социальных отношений, который им пригодится во взрослой жизни. 

Поскольку обращения «мачеха» или «отчим» связаны с не очень приятными ассоциациями (здесь тоже знаютисторию о Золушке), шведы постановили употреблять замещающие определения «родитель один» и«родитель два». Это учреждается также из соображений гендерного равенства. Разрушение стереотипов ороли мужчины и женщины в обществе является основной задачей общенациональной программы дошкольноговоспитания. Методы иногда кажутся остальному миру чересчур радикальными. Так, сенсацией стал детскийсад, открытый в 2010 году в Содермальме, районе Стокгольма. Сотрудники учреждения заменили в обращениик детям «он» и «она», по-шведски, соответственно, «han» и «hon», на бесполое слово «hen», которого нет вклассическом языке, но есть в обиходе у гомосексуалистов. Отучая от «гендерных стереотипов», детям вместопривычных сказок читают книжки, в которых, к примеру, два самца-жирафа очень переживали, что не могутиметь детей, пока не нашли брошенное крокодилье яйцо.

Шведская семья

По данным шведской Ассоциации сексуального равенства (RFSL), в Швеции более  40 тыс. детей имеютродителей (или одного родителя) — гомосексуалистов. Когда в 1995 году в стране были легализованыгомосексуальные браки, парламент утвердил что это будут браки сугубо гражданские, и они не будутосвящаться церковью. Однако гомосексуалисты тоже хотели иметь такую возможность. Была сделана перваяуступка: их благословляли, но без свидетелей и отказывали в молитве. Но гомосексуалисты хотели полнойцеремонии и всего «Мендельсона». В 1998 году в Швеции прошел всеевропейский парад геев. Сенсациейтакже стала выставка фотографа Элизабет Ольсон, изобразившей Христа и его апостолов гомосексуалистами.Выставка пользовалась огромной популярностью, естественно, прежде всего среди геев. Одним из мест, гдеона проходила, была кафедра Лютеранской церкви. 

Но настоящие баталии разгорелись в 2003—2004 годах после выступления пастора Оке Грина, который в своейпроповеди осудил гомосексуальные связи, называя их грешными. Он цитировал фрагменты Священногописания, утверждая, что Библия очень точно определяет гомосексуализм как грех. На что из другого лагеряотвечали: «Библия не снизошла к нам с небес, сама по себе не является Божьим знамением, не отвечает навсе наши вопросы. Вопросы, которые были актуальными во времена написания Библии, — не наши вопросы».За «неуважение к сексуальному меньшинству» пастор был осужден Судом первой инстанции на месяцзаключения. Суд второй инстанции его оправдал. В 2005 году дело дошло до Верховного суда, который призналпастора невиновным. Это вызвало протест геев, с их стороны в адрес пастора продолжают звучать угрозы. 

Гомосексуальных семей станет больше, — предвидят в организации RFSL. Этому способствует принятиешведским парламентом закона об искусственном оплодотворении лесбийских пар. По закону, женщины-лесбиянки имеют право на экстракорпоральное оплодотворение за счет государства. 

Интересно, что рапорт RFSL также информирует: каждый третий случай насилия в Швеции происходит влесбийской семье. И хотя здесь есть куда обратиться в такой ситуации, у работников учреждений неукладывается в голове что женщины могут бить друг друга, ведь считается, что по природе они не агрессивны.Проблема насилия существует и в мужских браках.

«Происходит огромная смена ментальности и требуется смена традиций. Традиционная форма семьи несоответствует реалиям современности. Необходимы новые семейные отношения, — из интервью деятельницымолодежного отделения шведской партии зеленых Элины Аберг польскому изданию Wprost. — В нашей партиимы говорим, например, о полигамных связях как общественно приемлемых». Явление для Швеции не новое. Наволне сексуальной революции прошлого века здесь уже был опыт проживания молодежи в общих коммунах,которые по-шведски называются «коллективы».

Неприкасаемые

Шведское государство переняло на себя практически полный контроль над воспитанием детей. Высокие налогиделают невозможным содержать семью с одной заработной платы, и потому, как правило, оба родителяработают, а ребенок в течение дня находится в школе или других учреждениях общественной опеки.

Шведским правительством создан специальный институт омбудсмена, призванный защищать права иинтересы детей. Есть целый ряд организаций: BRIS («Права детей в обществе») — дежурная телефонная иэлектронная линии для детей и подростков; Friends («Друзья») — помощь, если сверстники обижают, и др.

С 1979 года здесь существует абсолютный запрет на телесное наказание детей. Родители не могутбезнаказанно дать ребенку подзатыльник, потянуть за ухо или повысить на него голос. За избиение ребенкагрозит 10 лет тюрьмы. Еще с детского сада дети в подробностях проинформированы о своих правах инеобходимости сообщать полиции о такого рода происшествиях. И они этим  пользуются. В конфликте междуинтересом ребенка и интересом родителя государство принимает сторону ребенка. 

Громкую огласку получила история девочки-подростка, обвинившей своего отчима в избиении и сексуальныхдомогательствах. 12-летняяя Агнета просто рассердилась на него за то, что он усыпил котят, а она хотела ихоставить. Она обратилась в полицию, проинструктировав свою младшую трехлетнюю сестричку, что следуетговорить. На основании показаний отчим был задержан и осужден. Мать, которая не поверила дочери, былалишена права родительской опеки. Агнету передали в приемную семью. Через три месяца девочка поняла, чтопоступила неправильно, пробовала вернуть свое заявление и освободить отчима. Но юридическая машина ужезакрутилась. К тому же никто не воспринимал раскаяние девочки серьезно, ведь жертвы инцеста очень частоотказываются от своих показаний. Дошло до того, что «жертва» стала писать во всевозможные инстанции,генеральному прокурору в частности, где подробно описала всю историю, что отчим невиновен, что она всепридумала, объяснила почему. Но прокурор тоже не вмешался. 

В праве на воспитание детей отказано не только родителям, но и учителям. До восьмого класса ученикам неставится оценок, неуспевающих не оставляют на второй год, ну и, конечно, никого не выгоняют из школы.Ученики говорят учителю «ты», и они не обязаны отвечать на учительские приветствия. Учителя жалуются, чтов классах тяжело работать из-за хаоса, шума и агрессии на уроках. 

Диктатура социала

В шведском законодательстве нет понятия власти родителей как в бытовом, так и в юридическом смысле. Неткатегории «родительское право», есть «право опеки и ответственности за ребенка», которое по закону вравной степени несут родители и государство. Но государство считает, что оно способно лучше опекать ивоспитывать, а потому вмешивается в семейный воспитательный процесс. Главным учреждением такого родаявляется Центральный совет по вопросам здравоохранения и социальной защиты, который в Швецииназывают «социалом». Ежегодно у родителей забирают в среднем 12 тыс. детей. Делают это с благиминамерениями. Предлогом могут быть «ошибки в воспитании», «умственная неразвитость родителей» и даже«чрезмерная опека».

Так, Марьяна Зигстроем была лишена родительских прав, потому что «слишком опекала» своего больногоэпилепсией сына Даниеля. Мальчик переходил из семьи в семью, состояние его ухудшалось. Даниель написалматери около 40 писем с просьбой о помощи, та обращалась в разные социальные и правительственныеорганизации, но безуспешно. Сын умер, потому что во время приступа очередной опекун просто не знал какему помочь. Марьяна Зигстроем выдвинула обвинение государству. Проиграла во всех инстанциях. Более того,государство обязало женщину возместить судебные расходы в размере 1,5 млн. крон. 

По этому поводу известный скандинавский писатель и журналист польского происхождения Мачей Заремба,проникшийся историей Марьяны Зигстроем и безрезультатно взывавший к справедливости со страницшведских изданий, сказал в сердцах: «Называть Швецию государством права — это «мрачно шутить». Он такжеотметил, что шведское государство, в прошлом столетии перетянувшее на себя обязанности семьи, сегодняуже не в состоянии выполнять эти функции. Из-за нехватки денег закрываются не только центры опеки, но ишколы, детские сады. «А когда государственная модель не функционирует, приходится волей-неволейпереосмысливать семейные ценности: известно, что мать ради спасения своего ребенка бросалась под поезд.Но до сих пор этого не делала ни одна социальная комиссия».